Лента: Религия

Председатель Комитета свободы совести священник ГЛЕБ ЯКУНИН: "Особое внимание Медведева к восстановлению Ново-Иерусалимского монастыря – попытка сменить путинскую модель "Москва – Третий Рим" на "более духовную": "Москва – Новый Иерусалим" (Мнение авторов публикаций может не совпадать с позицией редакции Родон)

"Портал–Credo.Ru": Что, по Вашему мнению, стоит за таким неожиданным и подчеркнутым вниманием власти к проблеме реставрации Ново-Иерусалимского монастыря под Москвой?

Священник Глеб Якунин: Идея возрождения Нового Иерусалима, воплощаемая президентом Дмитрием Медведевым и Патриархом Алексием II, – просто государственное мероприятие. Не исключено, что эта акция задумана, чтобы вывести Медведева на первое место в государственно-церковных отношениях, которое раньше занимал Путин в тандеме с Патриархом.

Новый объект государственно-церковного внимания – Ново-Иерусалимский монастырь – имеет особое значение в истории взаимоотношений Русской Православной Церкви и государства. Новый Иерусалим – символ былого могущества Патриарха Никона, внушавшего царю Алексею Михайловичу Тишайшему мысль о необходимости новой модели взаимоотношений Церкви и государства ("священство выше царства"). Цезарепапистский византийский вариант "Москва – третий Рим" должен быть заменен на папоцезаристкий, точнее – для русских реалий – патриархоцезаристкий, в котором место католического Папы должен был занять православный московский Патриарх.

В нынешних условиях при реализации этой модели идеологией государства должна быть идеология Московской патриархии, а духовным наставником президента – Патриарх. Это та модель, которую попытался реализовать строитель Нового Иерусалима. Если патриархоцезаристкая модель реализуется, это будет означать полную клерикализацию нашего государства, чего последние 20 лет упорно добивается РПЦ МП.

Надо набраться терпения и пристально понаблюдать за развитием этой интриги: возможной смены курса "Москва – Третий Рим" на "Москва – Новый Иерусалим". В таком случае возникает вопрос: "А кто же претендует на роль нового Никона?" Конечно же, не престарелый Патриарх Алексий II, а какая-то, видимо, новая восходящая звезда, которая, если процесс действительно будет развиваться обещанными темпами, должна стать наместником Ново-Иерусалимского монастыря. Сдается мне, что эта звезда уже является наместником одного "символического" московского монастыря… Но, может быть, эта идея и быстро зачахнет, как часто случается в современной русской истории.

– Если вспомнить судьбу Патриарха Никона, то она оказалась, в результате, печальной, все его поползновения оказались тщетными, а сам он закончил жизнь в дальнем северном монастыре...

– Всяко может быть. Посмотрим.

Весной уже состоялась пробная встреча в Новом Иерусалиме, на которую Медведев прилетал на вертолете. Тогда состоялась часовая встреча "тет-а-тет" между президентом и Патриархом.

Здесь уместно вспомнить историю разрушения Ново-Иерусалимского монастыря. У нас все пытаются свалить на немцев. Но, на самом деле, все местные жители говорят, что когда под ударами немецкой армии сталинские войска отступали, монастырь взорвали, вероятнее всего, сами нквдешники, как и в случае с Киево-Печерской лаврой.

Собор этого монастыря архитектурно и инженерно очень сложен. Его начали восстанавливать еще лет 50 назад. Даже еще до смерти Сталина. Туда шли все время огромные деньги, которые, по-видимому, в значительной мере разворовывались. Я там частенько бывал и был знаком со многими сотрудниками музея.

В этом случае важно, что может родиться новая идея. Если туда станет часто ездить Патриарх Алексий и президент Медведев, если реставрация будет длиться долго, то, с точки зрения пропаганды церковно-государственного союза, это будет выигрышный пиар-ход.

– А к чему может привести смена идеи "Третьего Рима" на идею "Нового Иерусалима"?

– В этом случае им не нужна могущественная Россия, которая захватывает новые пространства. Это косвенно проявилось в войне с Грузией. Недаром Московская патриархия поддержала Грузинский патриархат. Ведь Московская патриархия вдруг не подчинилась власти, не приняла под свой омофор Церкви Абхазии и Южной Осетии и признала их неотъемлемой "канонической территорией" Грузии. В эту концепцию вписывается и то, что Москва склонилась перед Константинополем. Если Москва – Новый Иерусалим, то ей надо быть не агрессивной большой империей, а внутренне духовно расцветать.

Косвенное осуждение Церковью агрессии против Грузии, которая была продолжением путинской политики, бросает тень на его линию "Третьего Рима". Это достаточно тонкий ход в политике выдвижения на авансцену Медведева. Началось все это с реабилитации Царской семьи. Явно, что Путин был категорически против этого. А тут в одночасье все переменилось с точностью до наоборот. Это все ложится в одну линию. Надо внимательно наблюдать, что будет происходить в дальнейшем. Это, вероятно, видимая часть айсберга подковерной борьбы двух российских лидеров: номинального президента и бывшего, который стремится сохранить свое влияние.


Беседовал Владимир Ойвин
Источник: "Портал-Credo.Ru"

---

КОММЕНТАРИЙ

Автор явно переоценивает значимость и влияние РПЦ на политику российской государственности (это влияние если и существует, то не идет ни в какое сравнение с аналогичными процессами, например, в Грузии), отсюда и появляются совсем уж нелепые выводы о возможной "полной клерикализации" российского государства. Также явно преувеличены утверждения о "подковерной борьбе двух российских лидеров". Эти преувеличения (о "клерикализации" и "подковерной борьбе" Путин-Медведев) очень характерны для политизированной части либеральных российских кругов, таким образом, видимо, проявляются страхи и надежды этой части российского общества.
Когда-то подобные преувеличения и связанные с ними завышенные ожидания о "смене элит" были характерны и для той части политизированного общества, которая называет себя государственниками, ожидавших радикальных перемен после ухода из политической жизни Ельцина.

Преемственности же российской политики Ельцин-Путин-Медведев, хотя и с разницей в тактике, исходя из имевшихся ранее и имеющихся на текущий момент возможностей для проведения этой политики, не хотят замечать ни либералы, ни государственники.